Наречене, которая так часто вдохновляет меня на сказки
Я люблю его. Люблю его худое, чуть угловатое лицо с горбатым носом и тонкими губами. Он редко улыбается, и его улыбку при всем желании трудно назвать приятной или, тем паче, добродушной – но я люблю эту улыбку. Я люблю его длинные пальцы и тяжелые массивные перстни на каждом из них, несмотря на то, что эти перстни постоянно оставляют на мне синяки. Люблю его ужасные выбритые виски и не менее ужасное кольцо в ухе, и неизменную кожаную куртку с заклепками, которую он носит и в жару, и в лютый мороз. На самом деле, для него нет разницы, зима или лето, осень с дождем и пронизывающим ветром или яркий солнечный весенний день. Троллям не бывает жарко или холодно.
Он водит троллейбус, и мне никогда не надоест шутить по этому поводу.
читать дальше
Я люблю его. Его огромные глазищи с по-девчоночьи длинными ресницами, хотя они и придают ему наивно-удивленный вид, с которым смотрят на мир дети и идиоты. Люблю, как он морщит свой аристократически-тонкий носик, когда чем-то недоволен или собирается чихнуть. Люблю перебирать его мягкие пушистые волосы, которые пахнут то розами, то мятой, то фиалками, то еще какой-нибудь дрянью, которую он добавляет в свои шампуни. Каждое воскресенье наша кухня превращается в мыловаренную лавку - он признает исключительно натуральные средства для ухода за кожей, волосами и всем, что там у него есть. Да, мне определенно нравится все, что у него есть.
Я люблю его манеру спать в тонких шелковых или кружевных сорочках, но под двумя пуховыми одеялами. Люблю его вечные жалобы на то, что рядом со мной невозможно согреться - но еще больше люблю разубеждать его каждый раз. Люблю, несмотря на его привычку подкрадываться сзади и запрыгивать на меня, обнимая руками и ногами и заливисто хохоча прямо в ухо. Мне еще ни разу не удалось вовремя обернуться - он двигается абсолютно бесшумно.
Дома он неизменно ходит босиком. Иногда он ходит босиком и по улице, игнорируя любопытные взгляды, погодные условия, мусор и осколки битого стекла. Он еще ни разу не поранился... впрочем, в этом нет ничего странного. Эльфы с одинаковой легкостью могут ходить босиком по мягкой траве, по острым камням и по глубокому снегу.
Он работает в хореографической студии... нет, не так. Он учит танцевать. Он может научить танцевать любого - даже того, кто никогда не имел к этому способностей. Даже хромого. Даже камень - кто-кто, а я это отлично знаю.
***
Я думаю о нем, когда сонным хмурым утром иду на работу через парк. Клены уже облетели, и ковер из пестрых листьев мягко пружинит под моими ногами, в воздухе висит зябкая морось, из-за нее все, что дальше ста шагов, кажется расплывшимся акварельным рисунком. Дома сейчас вполне можно принять за дикие скалы, а пруд, чей дальний конец укутан дымкой, кажется горным озером, огромным, чистым и холодным. Однажды из такой же туманной мороси мне навстречу шагнул тот, кого я вначале принял за горного духа, могущественного и недоброго… не так уж и ошибся, как выяснилось позже.
Совсем не ошибся.
В современных историях и фильмах тролли предстают этакими сильными, но глупыми монстрами, неуклюжими каменными великанами. Мало кто помнит, что само слово «troll» означает «чары». Я – помню.
Я думаю о нем, когда тьма за окном сгущается и один за другим загораются огни фонарей. Они давно заменили звезды жителям большого города – но тот, кто скоро войдет в эту дверь, знаю, все еще поднимает глаза к небу каждый вечер. Думаю, он видит их, несмотря на неоновое зарево – у эльфов всегда было острое зрение.
***
Сегодня мне не уснуть, несмотря на теплое молоко, теплую ванну и теплую постель. Завтра утром, еще до рассвета, эта постель станет пустой и холодной: он уйдет на смену, и я не увижу его почти целые сутки. Знаю, глупо скучать сейчас, пока он еще здесь, но ничего не могу с собой поделать… каждый раз. Знаю, что утром буду улыбаться, танцевать на кухне, ожидая, пока вскипит чайник, разговаривать с цветами и травами на подоконнике… знаю, что по дороге на работу буду мурлыкать под нос только что придуманную песенку… но сейчас мне отчаянно грустно и тоскливо, и мир кажется серым, тусклым и унылым. Таковы мы, стихийные существа, живущие от настроения к настроению.
Он не такой. Возможно, именно поэтому мы так нужны друг другу.
Сегодня мне не уснуть… по крайней мере, пока не убаюкаю этого капризного птенчика. Он фыркает, когда я глажу его по волосам, а потом утыкается мне в грудь и обиженно сопит, не в силах смириться со вселенской несправедливостью. Я заворачиваю его в одеяла, словно маленького ребенка.
- Хочешь колыбельную?
Он кивает. Вот уже и улыбка, и в глазах блестит интерес, а не одни лишь слезы. Знаю, сейчас я поцелую его, и он закроет глаза, свернется клубочком и будет слушать. И когда я закончу, он уже будет крепко спать – мои чары действуют безотказно. Тогда можно устроиться рядом, обнять теплый сонный сверток и слушать мерное дыхание и стук сердца моего несносного, чудесного, самого любимого эльфа – лучшую колыбельную, какую только можно представить.
Когда
придут холода,
будет много снега и льда.
Покроются инеем горы,
и в теплые норы
забьются все звери,
запрут на засовы все двери.
Колючую ель
укутает снегом метель.
Готова постель
для зайца и лиса,
лещины, сосны, остролиста,
для дерева, зверя и птицы...
Сомкнулись ресницы.
Не высунуть носа из дому
ни эльфу, ни гному.
Лишь горные тролли
все рыщут на снежном приволье.
Их не бойся дитя, засыпай!
За апрелем последует май,
он прогонит постылую стынь.
Вновь проснутся цветы,
смех и зелень вернутся в луга...
А пока
укрывайся теплее,
закрывай свои глазки плотнее,
чтобы видеть волшебные сны -
до весны.
@настроение:
Пытаюсь одолеть болячку
@темы:
графоманьячное,
в гостях у сказки,
слэш и яой,
лирика,
мифоложество,
истории с продолжением и без
У меня слов нет - до того оно...
Аааа, как мне нравится-нравится-нравится!
Honore de Balzac, если вам нравится - значит, здорово!
Likaona, спасибо)) если только по букве
Выздоравливай, мррр...
Но ведь хочется же))nopera-bo, спасибо, постараюсь!