Дама в платье с зелеными рукавами

[д-р Мюррей]

Провансийская легенда.
Записано Р. де Фуа.

И с губ едва срываются слова
А меж камней уже растет трава
Иорданская Д.А., "Тьма над Темьгородом"

Эта история случилась в Прованси давным-давно, так давно, что немногие помнят ее, да и те, кто помнит, рассказывают всяк по-иному. В те времена, о которых пойдет речь, рыцари, что были побогаче, и, уж конечно, сеньоры, которым они служили, жили в замках как полные хозяева и вершили от имени короля право на суд и расправу – то есть с молчаливого его согласия творили что хотели. Особенно усердствовал в своих правах хозяин Зеленого Замка. Поговаривают, он был дальним родичем короля, да и богатства его немногим уступали королевской сокровищнице, а многие славные рыцари почитали за честь и счастье служить ему (хоть, если верить людской молве, честь та была весьма и весьма сомнительной). Нечего и говорить, что король побаивался открыто возражать против творившегося на тех землях, а творилось там много неправедного.
Сэр Филипп же, герой этой истории, был не из таких. Он был, во-первых, небогат, а во-вторых, благороден не только по крови, но и по деяниям своим, совсем как рыцари из баллад трубадуров (пусть некоторые его собратья по оружию и полагали, что немного чести не поддаваться искушениям, если не имеешь доступа к оным).

Итак, сэр Филипп был небогат, но и не то чтобы беден, а кроме того, молод, хорош собой, обходителен – словом, неудивительно, что прекрасная Аньес предпочла его более знатным и богатым соперникам. Увы, безоблачное счастье их длилось недолго. Сэр Филипп отправился искать очередной подвиг, а прекрасная Аньес, как и положено благородной леди, осталась ждать его, вытирая слезы концом вышивки.
Однако южный ветер, что летает над лавандовыми полями и померанцевыми рощами, знает, как скоро сохнут женские слезы и какими томными бывают вздохи молодой красавицы, чье сердце томит неясное влечение, а дни заполняют однообразие и скука. Неизвестно, что послужило тому виной – медовые речи трубадуров или грозная сталь рыцарских мечей, а может, и сомнительная, но опасно-соблазнительная слава Зеленого Замка и его сеньора, заманили ли прекрасную Аньес лаской или увезли силой – однако, когда Филипп вернулся с подвигов, он не нашел ее дома.
Опечаленный и встревоженный известиями, но без особых опасений – с хозяином Зеленого Замка он был некогда дружен и не опасался препон с его стороны – Филипп отправился за дамой своего сердца. Однако же ему пришлось очень скоро убедиться, что былая дружба мало что значит по сравнению с властью над прелестным и робким созданием, и по доброй воле Аньес ему никто не отдаст.

Удрученный, Филипп направился прочь от Зеленого Замка, и какое-то время ехал, не разбирая дороги, пока не углубился в лес. Здесь ему пришлось спешиться и вести коня в поводу – слишком узкой была лесная тропа, слишком низко свисали тяжелые ветви. В кронах играло солнце, весело пели птицы, но Филипп ничего этого не замечал, так велико было его горе.
Вскоре он вышел к источнику. На большом камне возле сидела дама в льняном платье зеленого цвета, самого простого покрою, а возле нее стоял кубок.
- Здравствуй, красавица, - учтиво сказал Филипп, и по правде сказать, слегка погрешил против истины: дама вовсе не была красавицей, хотя что-то в ее наружности и притягивало взгляд. – Позволишь мне напиться?
Понятное дело, Филипп мог бы не спрашивать разрешения, а то вообще отобрать кубок, который был, несомненно, из серебра, хоть и простой чеканки, и слишком хорош для крестьянской наружности дамы. Некоторые из менее благородных рыцарей не погнушались бы и самой дамой, не обращая внимания ни на ее низкое происхождение, ни на возможное нежелание, но, повторим, сэр Филипп был не из таких.
- Пей сколько угодно, любезный рыцарь, - ответила дама, - вот вода, а вот кубок. Но сначала не окажешь ли мне услугу? Мое веретено упало в источник, самой мне никак не дотянуться, только рукава замочу.
Что ж, Филипп склонился над источником. Веретено ясно виднелось сквозь чистую прозрачную воду, совсем близко от ее поверхности. Засучив рукава, наш рыцарь попытался исполнить просьбу, но дно источника (а с ним и веретено) неожиданно оказалось значительно глубже, чем казалось вначале, а вода – страшно холодной, почти ледяной. Ухватив все же веретено, Филипп вдруг потерял равновесие и упал бы в источник, не перехвати его левую руку рука дамы – неожиданно сильная и крепкая для столь хрупкого существа. Получив веретено, дама сама наполнила кубок и протянула его рыцарю со словами благодарности.
- Как твое имя, благородный рыцарь?
Филипп назвался, из деликатности не расспрашивая даму о том же самом, хоть его и мучило любопытство.
- Ты хороший рыцарь, Филипп, и хороший человек, - сказала дама в зеленом, - иначе лежать бы тебе сейчас на дне моего источника в компании прочих. Я вижу, что у тебя какое-то горе. Расскажи мне, и как знать, может, я помогу тебе.
Филипп послушно рассказал все – он уже понял, что дама, встреченная им, не из простых людей.
- Приходи сюда завтра после полудня с двумя конями в поводу – для тебя и для меня. Мы отправимся в Зеленый Замок за твоей возлюбленной.

Филипп, не переча, сделал так, как велела дама, и следующим вечером они уже подъезжали к окованным железом воротам. По обеим сторонам возвышались величественные каменные фигуры льва и грифона. Многое довелось им повидать за годы стояния здесь, но, кажется, даже их каменные глаза с восхищением рассматривали сейчас спутницу Филиппа. Зеленый шелк ее одеяния струился и переливался в лучах заходящего солнца, рукава, широкие, как крылья, скользили, едва касаясь, по холодному камню ступеней, а лицо, не утратившее неправильности острых черт, было преисполнено колдовской прелести.
Нечего и говорить, у славных рыцарей дыхание перехватило от близости столь ослепительного создания, и приняли нежданных гостей самым радушным образом. Рыцари и дамы Зеленого Замка, забыв, как еще недавно глумливо смеялись над позорным изгнанием сэра Филиппа, вновь охотно приняли его в свой круг. Его хлопали дружески по плечу, подкладывали на тарелку лучшие куски жареной оленины, подливали в его кубок вино, подшучивали над его переменчивой счастливой звездой и все пытались разузнать что-нибудь о его прелестной спутнице. Сам Филипп к тому моменту уже оправился от изумления, в которое повергло его волшебное преображение дамы в зеленом, и крепко помнил ее последний наказ. «Не выказывай никому ни злости, ни презрения, не пей и не болтай лишнего, спрашивай, слушай и терпеливо жди. Не так уж много пройдет времени, как тебя оставят в покое и позабудут, тогда не мешкай. Как отыщешь Аньес, выведи ее во двор, посади на моего коня, садись в седло сам и скачите оба прочь, не оглядываясь. Обо мне же не беспокойся». Вот что сказала дама в зеленом, когда они подъехали к воротам замка, и Филипп намеревался в точности выполнить ее указания.
Сама дама меж тем вела любезные беседы со сделавшимися столь учтивыми кавалерами, не выделяя никого в особенности. Когда же, наконец, к пирующим присоединился хозяин Зеленого Замка, прочим пришлось, как приходилось уже не раз, уступить место. Трудно сказать, был ли он тоже очарован загадочной незнакомкой или подобного внимания удостаивалась каждая новая дама, появлявшаяся на пороге замка – новое ведь притягательно и заманчиво уже из-за новизны, а старое и познанное не раз быстро приедается. Так или иначе, дама в платье с зелеными рукавами не противилась ухаживаниям хозяина, напротив, поощряла их, и, когда минула полночь, позволила увлечь себя сначала из шумного зала на увитый зеленью балкон, а потом с балкона - в роскошную спальню.
К тому часу Филипп и Аньес, никем не замеченные, давно уже ускользнули и были далеко от замка.

Неизвестно, как провели ночь дама в зеленом, ее владетельный кавалер и прочие рыцари и дамы Зеленого Замка. Известно лишь, что с первым лучом солнца замок от подвалов до башенных крыш в одно мгновение оплели плющ и хмель, ломонос и дикий виноград. Дама в платье с зелеными рукавами была, вероятно, агуане, хозяйка источника. Может быть, ее тронула судьба юных девушек, нередко привозимых в Зеленый Замок против их воли, может, тамошние рыцари слишком часто мутили ее источник, а может, когда-то хозяин замка вольно или невольно обидел ее.
Те немногие из рыцарей и дам, кому посчастливилось в то утро покинуть Зеленый Замок, рассказывали о сплошь покрытых мхом грифоне и льве, о зеленом ковре, расстилавшемся там, где еще вчера были каменные плиты, и о схваченных намертво плющом статуях из драгоценного мрамора и грубой глины, в которые обратились их менее удачливые товарищи. Но о том, что случилось с самим хозяином или с его загадочной дамой, они молчали; это неизвестно и поныне.
Филипп и Аньес же, как рассказывают, поженились и жили долго и счастливо.

запись создана: 08.09.2015 в 01:10

@музыка: Blackmore's Night - Greensleeves

@темы: графоманьячное, в гостях у сказки, ролевое, мифоложество, ничего святого, Rover-random, истории с продолжением и без

Comments

[Likaona]

Ыыыы!

[Likaona]

На Корпус?

[д-р Мюррей]

Likaona, разумееццо!)